Глава 5

 

Завтрак в корчме оказался превосходным. Большая яичница с салом, жареным луком и тонкими ломтиками сладкого перца, обильно посыпанная сверху мелко нарубленным укропом. Сладкие пончики, зажаренные во фритюре и обильно политые мёдом, вафли с кленовым сиропом. Из напитков — яблочный компот (от спиртного решили воздержаться…).

— Понимаешь, Степан, — начал маг, когда друзья заморили червячка. — Я, конечно, мог бы пойти с тобой, но, во-первых, я и так уже несколько раз вытаскивал тебя из пренеприятнейших историй, и не понимаю, почему я ещё раз должен тебе помогать. А во-вторых, господин капитан, Вам известно, сколько стоит нанять в свой отряд мага?

— Сколько? — уточнил Степан.

— Много.

— Ну а всё-таки?

— У тебя столько нет.

— А в кредит?

— А маги в кредит не работают, только за стопроцентную предоплату.

— А по дружбе?

— И не рассчитывай…

Неизвестно, смог бы Диргиниус отбиться, но в этот момент в дверь корчмы вошли несколько девушек. Увидев их, Степан поперхнулся, а Алак, обернувшись и взглянув на вошедших, чуть не свалился от смеха под стол.

На ногах девушек ловко сидели высокие мягкие сапожки, которые обычно носили моряки, находясь в увольнении на берегу. Изящные девичьи головки скрывались под ярко-жёлтыми капюшонами. В целом вся их одежда выглядела странно. Приглядевшись, Степан узнал, хотя и с трудом, покрой своей камуфляжки. Но вот расцветка никак не была похожа на военную форму конца двадцатого – начала двадцать первого века. Одна штанина брюк была красной, а другая почему-то зелёной. При этом на правой, красной, стороне брюк имелся накладной карман чёрного цвета. На левой, зелёной, – накладной карман ярко-жёлтого цвета. Куртка, также скопированная с костюма Голушки, — синего цвета с красными рукавами. Красные накладные карманы, точная копия нагрудных карманов камуфляжки, у девушек располагались на животе. Пожалуй, только карман на левом рукаве не переместился и почти не изменил своего цвета – он был бледно-коричневым…

Не успели наши друзья отойти от этого шокирующего зрелища, как к ним подошёл человек, одетый как обычный небогатый горожанин, зато с фальшионом и длинным ножом на поясе. Он спросил:

— Уважаемые мастера, кто из вас капитан вольной роты, который нанимает к себе людей?

— Не я, — ответил маг, продемонстрировав свой медальон.

— Извините, господин маг, — ответил подошедший и, убедившись, что у Степана на груди нет такого медальона, сказал:

— Капитан, люди собрались.

— А-а, — только и смог выдавить из себя Степан.

— Сержант Билко, сэр! — представился незнакомец — И где Ваши люди, сержант? — грозно спросил Голушко.

— Одно мгновенье, сэр, — ответил сержант и оглушительно свистнул.

Менее чем через минуту в корчму ввалилась дюжина человек из тех, кто ночью останавливает запозднившихся прохожих с предложением «купить кирпич».

— Эй, вы, — грозно сказал Степан, вспомнив прочитанные книги фэнтези и просмотренные фильмы похожего содержания. — Вы все наняты. Оплата обычная – медяк в день, остальное – по выполнению. Это, — тут Голушко повернулся и указал рукой на Диргиниуса, — наш отрядный маг. Он уже получил свой задаток, так что глядите, чтобы он никуда не делся. Головой отвечаете.

— Ну, ты наглец, — только и смог пробурчать себе под нос Диргиниус, увидев, что на него недобро уставилась тринадцать пар глаз.

А Степан тем временем продолжал:

— Оружие у вас есть, если нет – это ваши проблемы, которые вы все должны решить до конца этого дня. Мастер Билко, и ещё двое, по его выбору, остаются со мной, остальные до завтрашнего утра свободны.

— Сэр, а задаток… — начал было Билко, но был перебит Степаном:

— Завтра.

— Я, пожалуй, пойду, — проговорил Диргиниус.

— Конечно Алак, увидимся здесь завтра утром, — ответил Голушко и, повернувшись к своему отряду, небрежно произнёс:

— Сержант Билко, пошлите пяток своих людей помогать магу, а то у него много врагов в этом городе…

***

Утро следующего дня выдалось во дворе одной корчмы города Раха беспокойным. На вынесенном прямо во двор табурете сидел капитан только что испечённой вольной роты «Гвардия Валинора» Степан Григорьевич Голушко. Рядом с ним находился стол, за которым сидел отрядный сержант вольной роты Билко. На столе рядом с куском пергамента и чернильницей с несколькими воткнутыми в неё гусиными перьями лежал мешок с медяками, на которые кандидаты в солдаты удачи бросали алчные взоры.

— Что такое Валинор? — тихо спросил подошедший в сопровождении пяти головорезов Алак.

— Не помню, кажется, про него писал один придурок, — ответил Голушко, — мне просто название понравилось.

Несмотря на обилие желающих вступить в «Гвардию Валинора», вольной роте грозила нешуточная угроза остаться недоукомплектованной – сержант Билко отсеивал почти всех, и нужно признать, вполне обоснованно. Так, например, один из первых соискателей на звание валинорского гвардейца оказался абсолютно глухим и вдобавок слепым на один глаз. Другой был в неплохой физической форме, да вот беда, мясистый красный нос выдавал в нём горького пьяницу…

Нельзя сказать, что все соискатели были настолько безнадёжны. Среди них встречались истинные богатыри, только никто из них не смог пройти тест на элементарную сообразительность.

— …И почему же ты, — тут Билко на мгновенье запнулся, проглотив ругательство, — мужик, решил поступить в вольную роту, да не в какую-нибудь, а в саму «Гвардию Валинора»?

— Мне велел это сделать оракул нашего города, — ответил сержанту дохловатый на вид мужчина лет сорока пяти.

— А больше оракул тебе ничего не велел? — с издёвкой спросил Билко.

Сержант хотел было отказать мужичку, но тут Степан, заинтересовавшись, задал свой вопрос:

— И что, этот оракул никогда не ошибался?

— Люди говорят, что он всегда прав, — уверенно ответил претендент, однако продолжение слушателей не порадовало. — В первый раз, когда я пришёл к оракулу, чтобы узнать, как лучше распорядится доставшейся мне от отца меняльной лавкой, он посоветовал мне продать её и пойти в ученики к кузнецу. Затем, когда выяснилось, что я слишком слаб, чтобы работать молотом, оракул велел мне стать учеником ткача… После я был учеником сапожника, шорника, плотника, каменотёса, органиста, повара, пекаря и бондаря. Когда, в очередной раз, у меня ничего не получилось, оракул сказал, что наконец-то в этот раз ему удалось точно вычислить мой гороскоп, и я должен стать воином…

— А что он говорил тебе все предыдущие разы? — ехидно поинтересовался сержант Билко.

— То же самое, — ответил бедолага под смех всех остальных.

— Сержант, а давайте возьмем его, — лениво проговорил Степан.

— Капитан, сэр, при всём уважении к вам, — начал было сержант, но был перебит Голушко:

— Вы же слышали, сержант, что оракул никогда не ошибается, —Степан смягчил свои слова улыбкой, — вот мы и проверим.

— Хорошо, сэр, — ответил сержант, выдал соискателю жалование и после того, как последний поставил свою подпись в ведомости, громко произнёс:

— Следующий!

— И зачем ты взял это ходячее недоразумение? — спросил Диргиниус Голушко.

— Понимаешь, Алак, ведь кто-то должен для нас закупать оружие, еду и амуницию, — ответил Степан, — а он испробовал многое, так что должен разбираться во всём этом, по крайней мере, с точки зрения покупателя…

— Как знаешь, — проворчал маг, но Степан его уже не слушал, так как его отрядный сержант допрашивал ещё одного соискателя, точнее, соискательницу:

— Я, конечно, понимаю, что такая роскошь … — тут Билко с некоторым уважением посмотрел на двухметровую девушку, которая не только превосходила ростом всех присутствующих, но и по ширине плеч могла соперничать с молотобойцами, — только у нас тут не бордель, а набор в вольную роту.

— А я и хочу в вольную роту, — ответила девушка.

— Дурочка, на войне убивают, — вмешался в разговор Дирнгиниус, — и если не ты, то тебя.

— А я могу, — девица выхватила из-за своей спины оружие и пустила короткую стрелу точно под ноги магу.

— Дура! — вскричал Алак, невольно подпрыгнув на месте.

— И что это за неправильный лук? — спросил Билко у соискательницы.

— Это не лук, это арбалет, — перебил его Степан, подошел к девице, взял из её рук оружие и добавил:

— Правда, хреновый.

Затем Голдушко спросил:

— Откуда он у тебя?

— Дядя подарил, — ответила двухметровая воительница.

— А где твой дядя?

— Вот, — и она показала пальцем на толстого коротышку, стоявшего среди тех, кто ещё не прошел собеседование.

— Ты сделал этот арбалет? — спросил у «дяди» Голушко.

— Этот самострел изготовил я, — ответил мелкий изобретатель.

— Хочешь попасть в «Гвардию Валинора»?

— Да, капитан… — начал тот было, но его перебил Билко:

— Капитан, сэр, — вновь попытался вмешаться в развитие ситуации сержант, но тут выступил маг:

— Уж не сам ли Шпикэрс стоит передо мной? — спросил Диргиниус и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил:

— Господин капитан. Слава этого, гм, — тут Алак на секунду запнулся, а затем, подобрав слово, продолжил, ехидно улыбаясь, — алхимика достигла даже королевств. Первый подвиг сей муж совершил двадцать лет назад, когда прочёл манускрипт древних и решил, что сможет воспарить, аки птица…

— Как летучая мышь, и вовсе не было никакого манускрипта… — перебил мага Шпикэрс, но Диргиниус не дал ему продолжить:

— Опыт, нужно признать, удался, — здесь Алак тяжело и явно с фальшивым сочувствием вздохнул. — Да вот беда, сей достойный муж решил броситься с башни не за городскую стену, а в направлении города. Пролетев до ратуши, он выбил витраж, влетел внутрь, где, на беду, начальник стражи города решал государственные вопросы с женой бургомистра…

Слушавшие рассказ мага при этих словах едва сдержали смех, а Диргиниус, не обращая внимания на красного от смущения Шпикэрса, всё в том же сочувственно-патетическом тоне продолжал:

— Разумеется, в том городе после огласки случившегося Шпикэрсу было уже не жить. И он отправился в другой вольный городок, где как раз в ту пору магистрат никак не мог найти средства спасения от крысиных стай, которые бродили в окрестностях и досаждали жителям. Достойный алхимик предложил свои услуги и разработал… Тут Алак снова прервался и спросил у Шпикэрса:

— Как называлось твоё благовоние, почтенный?

Ответа Диргиниус не дождался, поэтому, с трудом сдерживая смех, продолжил:

— Накупив на казённые средства табак, перец и ещё какую-то гадость, он всё это высушил, перемешал и сложил в сарай недалеко от городской ратуши. На беду нашего почтенного алхимика, кто-то из местных в ту ночь крайне неосторожно обращался с огнём, и сарай сгорел. Я не знаю, сбежали крысы из этого города или нет, но вот его жители ещё почти неделю не могли вернуться в свои дома из-за стоявшей в них вони.

Дождавшись, когда смех окружающих затих, маг снова притворно вздохнул, и продолжил:

— Этот был первый раз, когда почтеннейшим алхимиком заинтересовались святые братья, Распознающие Зло. Узнав об этом, Шпикэрс исчез на пять лет. О нём уже начали забывать, но десять лет назад сей достойный муж предложил магистрату одного города, уже в южном королевстве, задёшево организовать переписку книг для местного университета. Впрочем, переписывать книги ему сразу не дали, предложив сначала организовать переписку указов короля, благо тот город был столицей Южного королевства. Шпикэрс переплавил гору свинца, создал какой-то станок и действительно смог очень быстро размножить указ короля. Да вот беда, он перепутал (злые языки утверждали, что сие было сделано злонамеренно) один из иероглифов. В результате чего смысл указа поменялся в точности на противоположный, и король уже не понижал, а повышал все налоги в два раза… Дело чуть не дошло до бунта. Говорят, что унести ноги нашему алхимику удалось в тот раз только потому, что король Южного королевства требовал «повесить этого изменника», а Распознающие – сжечь на костре. А поскольку и королевские слуги, и святые братья пытались во что бы то ни стало поймать его первыми, они только мешали друг другу, и виновник смог улизнуть…

— Господин отрядный маг, Вы только что, сами того не желая, дали кандидату блестящую рекомендацию для вступления в «Гвардию Валинора», — произнёс Голушко и, повернувшись к Шпикэрсу, спросил:

— А у Вас нет того «благовония», о котором говорил магистр Диргиниус? Полагаю, нам оно может пригодиться.

— Нет, но если Вы выдадите мне один золотой, то я смогу его изготовить… —Шпикэрс примолк, а потом, решившись, добавил:

— Только вы, господин капитан, должны взять в «Гвардию Валинора» и мою племянницу тоже – она сирота, и я обещал о ней заботится.

— Женщину в вольную роту! — вскричал маг.

— Да ещё такую каланчу! — поддержал его сержант.

— Всё когда-нибудь бывает в первый раз, — меланхолично заметил Голушко и с грустью вспомнил советы Израиля Натановича, а также что из них вышло…

***

В главном зале корчмы было шумно. Только что вступившие в вольную роту «Гвардия Валинора» отмечали своё трудоустройство. Девушки-подручные корчмаря таскали выпивку и закуску, а бойцы вольной роты хватали их за те места, где спины девушек теряли своё гордое название. Время от времени кто-нибудь хватал за то же место свою сослуживицу, после чего следовал глухой удар, и представитель сильного пола обнаруживал, что он не самый сильный в этом зале…

В отдельном закутке зала царила совершенно другая атмосфера. За столом сидели пятеро: капитан вольной роты «Гвардия Валинора» Степан Голушко, отрядный маг Алак Диргиниус, сержант вольной роты по имени Билко и двое бойцов вольной роты «Гвардии Валинора».

— …ещё раз повторяю тебе, Депупан — произнёс Голушко, — я не требую, чтобы ты что-нибудь делал сам. Твоя задача — помочь Шпикэрсу нанять мастеров, которые будут ему помогать и при этом не обдерут нас как липку.

— Господин капитан, сэр, при всём моём уважении… — попытался вмешаться Билко, но Степан его не слушал, а продолжал инструктаж:

— Теперь ты, Шпикэрс. Мне нужно от тебя к концу этой недели девять арбалетов, то есть я хотел сказать самострелов, и по сотне стрел к каждому. При этом нужно внести следующие изменения, — Степан в очередной раз показал на свиток пергамента, где был весьма схематично изображён арбалет, отличающийся от имеющегося самострела только наличием примитивного прицела, состоящего из целика и мушки, и приклада полупистолетного типа. К счастью, до «козьей ноги» Шпикэрс додумался без посторонней помощи.

— Скажите, уважаемый магистр, — тихо обратился Билко к магу, — Вы считаете, что потеря в десять золотых стоит появления в нашем отряде десятка неправильных луков?

— Это только Семи Богам известно, сержант, — так же тихо ответил Диргиниус, — но учитывая, что лучника у нас в вольной роте нет, то пускай хоть что-нибудь стреляет…

— Теперь, что касается твоего «благовония», — продолжал Степан, — по ценам его ингредиентов в Рахе у нас не хватит средств, чтобы купить его в достаточных количествах, так что ограничимся одним мешочком.

— Да этого не хватит, чтобы хоть одну крысу из норы выкурить! — возмутился Шпикэрс, но смешался после того, как Алак нарочито громко шепнул Билко:

— Крысы в том городе, по-моему, всё же не пострадали…

— Теперь о полевой кухне, — тем временем продолжал Степан, обращаясь к Депупану. — Штука она, конечно, нужная, но, как я понял из твоих слов, за то время, что у нас есть, сделать её не успеют. Так что купи-ка нам пока два хороших котла и повозку с припасами из расчёта на десять дней всей вольной роте. Затем пойдешь в порт и…

Степан не договорил, так как в этот момент в зал корчмы вошла пятерка девиц, одетая в клоунскую камуфляжу, причём одной из этих девиц была Снурия.

— Допился! — вскричал какой-то алкаш, который только что проснулся и увидел чернокожую девушку.

С криком:

— Сгинь, нечистая! — его товарищ запрыгнул на стол и стал делать охраняющие жесты.

— Снурия, иди сюда! — крикнул Степан, приглашая чернокожую барышню к себе за стол.

Путь в закуток, Снурия, как и её подчинённые, преодолела беспрепятственно — от них все шарахались, уступая дорогу, при этом со столов исчезли три кувшина с выпивкой.

— Мой скромный вклад в наше застолье — сказала Снурия, жестом приказывая своим подчинённым выставить утащенные кувшины с вином и пивом.

— Вы всегда так отовариваетесь в любой корчме? — с интересом спросил Степан.

— Только первые несколько дней, — тяжело вздохнула Снурия, — а потом люди меня узнают, да и корчмари начинают требовать плату.

— Какими судьбами в наших краях? — отсмеявшись, спросил Степан.

— Я слышала, что вы взяли подряд у города Аук, могу подбросить, разумеется, не бескорыстно, — ответила Снурия и уточнила:

— По шкелу с человека.

Прикинув в уме расходы, Голушко понял, что его пытаются развести на полтора с лишним золотых, при этом всё путешествие по морю при попутном ветре займёт от силы два дня.

— Не пойдёт, — ответил Степан, — максимум — пол-золотого.

— По пять медяков с человека?! — возмутилась Снурия.

— Ну не по пять, а по пять с половиной, — начал было Голушко, но был перебит темнокожей девушкой:

— Учти, что на пути в Аук находится Хеап, город, с которым тебе придётся воевать. Как думаешь, пропустят славные жители города Хеап твою вольную роту в Аук, или нет?

— Пройти в Аук можно не только через Хеап, но и через его окрестности, — вступил в разговор маг, — и потом, откуда такая жадность?

— Сам, между прочим, заплатил десять золотых, чтобы я доставила тебя и твоего капитана из Фингера сюда, в Раху, — ответила Снурия и уточнила:

— В три раза переплатив. И тогда ты не торговался.

— Когда тебя преследуют Распознающие братья, любые деньги отдашь, — заметил на это Диргиниус, — лишь бы оказаться от них подальше.

— Это верно, — согласился сержант Билко, — с ними  шутки плохи.

— А ведь они работают всегда с огоньком, — тихо пробормотал Шпикэрс себе под нос.

— Предлагаю довезти нас за один золотой, — вернулся к главной теме разговора Степан.

— Идёт, — тяжело вздохнула Снурия, сообразив, что за такую сумму практически любой каботажник в Рахе согласится довезти вольную роту из тридцати шести человек в Аук.

— Лошадей и фургон теперь можешь не покупать, Депупан, — отменил своё предыдущее приказание Голушко, протягивая чернокожей девушке золотую монету. — Кстати, Снурия, твоя команда, как я понял, совершает чудеса кройки и шитья?

— Бывает, — с лёгкой улыбкой ответила Снурия, которая вспомнила, как её подчинённые рассказали про обретение выкройки камуфляжи.

— Так вот, — чуть покраснев при воспоминании о событиях той ночи, продолжил Степан, — предлагаю твоим девицам немного подзаработать, — и, увидев, как одна из сопровождающих Снурии покраснела от смущения, а другая улыбнулась, уточнил:

— Мне нужно, чтобы вы сшили тридцать четыре камуфляжных формы наподобие моей, — здесь Голушко подёргал себя за свою куртку, — для моих ребят.

— Господин капитан, сэр, при всём моём уважении, — вмешался в разговор сержант Билко.

— Я заметил, что Ваш костюм очень похож на костюмы этих… дам. Вы, конечно, сами можете носить бабье тряпье, но я и мои ребята…

— Знаешь, Билко, — ответил на это Голушко, — в моём родном городе штаны в облипку, которые на тебе одеты, самая что ни на есть бабья одежда. К тому же, — тут Степан вновь повернулся к Снурии, — за исключением одного костюма все они должны быть зелёного цвета.

— И сколько заплатите за работу, господин капитан вольной роты? — заинтересовавшись, вмешалась в разговор одна из девиц, сопровождающая Снурию.

— А сколько мы заплатим? — спросил Степан, повернувшись к Депупану.

— Ну, э-э, материал, какой хотите, бархат, шёлк, шерсть… — начал было Депупан, но был перебит Голушко.

— Плотный лён или парусина, покрашенная в тёмно-зелённый, или, на худой конец, в чёрный или коричневый цвет.

— Тогда максимум пол-шкела за один костюм, — мгновенно ответил Депупан.

— Вот, — протянув ещё один золотой, сказал Степан и строго уточнил:

— Три шкела вернуть.

— Странно, — заметила Снурия, — я всегда считала, что бойцы вольных рот одеваются в яркие накидки.

— Мы — «Гвардия Валинора», а не какая-нибудь обычная вольная рота, — гордо произнёс Голушко, пытаясь вспомнить, где же он читал про Валинор, а остальные пытались понять, что же это такое…

***

Через две недели тримаран подходил к причалу города Аук. Плыть до города было чуть больше суток, так что по первоначальному плану прибытие планировалось ещё вчера. Однако промедление произошло из-за вопроса, который перед отплытием задал Диргиниус Голушко. Уже стоя на палубе тримарана, за минуту до отплытия, маг ехидно спросил:

— А что, ты так в бой и пойдёшь без брони? Хоть бы кольчужку какую купил, на кирасу, я знаю, у тебя уже денег нет. А то не долго провоюет вольная рота «Гвардия Валинора» во главе со своим первым капитаном, прибьют его в первом же бою…

После этой тирады отплытие пришлось отложить на сутки, зато у Голушко появилась отличная кольчуга из мелких колец тройного плетения, шапель (чем-то напомнивший Степану дореволюционный шлем пожарников) и боевые рукавицы. Впрочем, бросаться в рукопашную Голушко не собирался, поэтому не только оставил себе один из арбалетов, но и объяснил сержанту Билко, что настоящий командир вступает в схватку только в случае крайней нужды, а до этого руководит боем на безопасном расстоянии. Неизвестно, что на самом деле подумал Билко об этой военной мудрости, но кроме обычного «да, господин капитан, сэр» Голушко от него ничего не услышал…

Тем временем матросы Снурии пришвартовали тримаран к причалу. На причале вольную роту встречал магистрат города Аука в полном составе.

— Название у города идиотское, — прошептал Степан магу.

— Какое есть, — ответил Диргиниус, — меня сейчас больше занимает, почему нас встречает весь магистрат города. Слишком жирно для вольной роты.

— Не вас встречают, а меня, — сообщила Снурия, первой сходя по трапу.

Капитанша тримарана подошла к мэру города и вручила ему небольшой свёрток. В ответ мэр кивнул своим сопровождающим, и один из магистратских протянул Снурии увесистый кошель. После этого мэр развернул свёрток, взглянул на свиток пергамента, находившийся в нём, снова кивнул и отправился прочь от причала. За ним последовала и его свита. Через минуту на причале никого не было, кроме капитана городской стражи и парочки стражников.

— Кто из вас капитан вольной роты? — спросил начальник стражи города.

— Я, — ответил Голушко и подошёл к нему.

— Вижу, что в вашей вольной роте есть маг, — заметил начальник городских стражников.

— Есть.

— Пусть он тоже присоединится к нам.

Голушко обернулся, чтобы позвать Диргиниуса, но Алак и так уже шёл к нему.

— Мой сержант проводит ваших бойцов до таверны, где они смогут выпить перед тем, как начать службу нашему славному городу, — продолжил начальник стражи и на робкую попытку Голушко что-то сказать уточнил:

— За всё уплачено городским магистратом.

— Тогда я не возражаю, — сказал Степан и громко крикнул:

— Сержант Билко!..

Когда «Гвардия Валинора» промаршировала по сходням и причалу, начальник стражи сказал:

— Я знаю небольшую таверну, где мы сможем неплохо перекусить, я угощаю, — и, немного помолчав, добавил:

— Заодно и о деле переговорим…

***

В таверне было сумрачно, кормили хорошо. Местные пиво и вино также были неплохими. Когда половой убрал остатки и в очередной раз сменил кружки, начальник городской стражи взмахом руки отослал подручного корчмаря и перешёл к делу:

— Мы вас наняли для охраны стад, но на самом деле это не так. К сожалению, в Рахе у наших врагов есть «уши» и их немало, так что только здесь, в Ауке, я могу сказать вам, с какой целью мы вас наняли.

Убедившись, что его внимательно слушают, капитан Этэватус, как звали начальника городской стражи, продолжил:

— Что вам известно про артефакт под названием «Камень Огня»? Вы должны будете раздобыть его.

Больше всего Голушко хотелось ответить: «Ничего», но он благоразумно промолчал, так как посчитал, что ему сейчас всё разъяснят. Степану действительно всё разъяснили, но сделал это не Этэватус, а Диргиниус:

— По закону Империи, подтверждённому всемирным Конвентом Магов в 529 году, артефакты типа «Камень Огня» запрещено хранить, покупать, продавать, перевозить и использовать. Я понимаю, что здесь, в вольных городах, вам наплевать на имперские законы, но не думаю, что братьям Распознающим понравится, что в вашем городе нарушают закон, который благословлен святой церковью Семи Богов.

— А никто вас и не просит «хранить, покупать, продавать, перевозить и использовать Камень Огня. Вам нужно только сделать так, чтобы его не могли использовать против нас. Лично мне, пока это не касается моего города, всё равно, что вы сделаете с этим артефактом, но лучше всего  будет, если вы его уничтожите.

— Прямо там, где он сейчас лежит? — въедливо уточнил маг.

— Лично я предпочёл бы, чтобы вы это сделали в Хеапе, — ответил Этэватус, — но поскольку магистрат дополнительно платить за это не будет, вы вполне можете уничтожить его прямо на месте.

— Какой это Камень Огня? — уточнил Алак.

— По моим данным, синий.

— Ну, это ещё не так страшно, — пробурчал себе под нос Диргиниус, — если его активировать в центре города, то он сожжет только город, посады не заденет, хотя стену разрушит. Кстати, а почему вы решили, что его собираются использовать против вас?

— Понимаете, господин маг, наш город очень давно враждует с Хеапом. Других врагов ни у нас, ни у Хеапа нет. Я не буду вдаваться в подробности нашей вражды, поскольку для вас, имперцев, это не интересно, но недавно нам стало известно, что городской совет города Хеапа выделил весьма крупную сумму денег, чтобы выкупить одну из карт Врасиса…

— А, помню, помню, Врасис Кровожадный, — пробормотал Диргиниус, — позор всего Конвента Магов, — и, увидев лицо совершенно ничего не понимающего Степана, пояснил:

— Врасис Кровожадный, маг времён распада Империи, любил развлекаться тем, что сжигал города вместе со всеми их жителями.

— И что с ним стало? — спросил Степан.

— На него начали охоту Распознающие Зло, поймали и сожгли, — ответил Алак.

— И что, маг не смог убежать от каких-то попов? — усомнился Голушко.

— Смог бы, если бы Распознающим не помогали двести магов, причём не только из Северного и Южного королевств, но и из вольных городов, — ответил Диргиниус. — Насколько я знаю, это единственный в истории случай, когда все объединились…

— Так вот, — продолжил Этэватус после минутного молчания, — Хеап купил карту Врасиса. Поскольку в вольных городах наши Святые Братья работают по принципу «сначала пусть против вас применят колдовство, а затем уже обращайтесь к нам», то мы решили не рисковать, а нанять вольную роту, чтобы она уничтожила Камень Огня раньше, чем он попадёт в руки наших врагов. Ну или раньше, чем они его используют. Городской магистрат Аука, с моей подачи, купил копию данной карты, её-то и доставила, — тут Этэватус сделал оберегающий жест, — дочь Богини Хитрости. Видимо, и в её планы возрождение славы древних магов, устроивших войну, не входит.

— Извините, кто доставил? — не понял Степан.

— Снурия, вы приплыли на её корабле, — ответил начальник городской стражи.

— Я тебе потом объясню, — прошептал на ухо Голушко Диргиниус.

— Так вот, ваша задача… — начал объяснять Этэватус и развернул кусок пергамента…

— Всё это, конечно, прекрасно, но по имеющимся данным найти указанное на карте место не представляется возможным, — заметил Голушко. — Например, вот эта вот деревня, — Степан, кончиком своего кинжала указал на населённый пункт, изображённый на пергаменте. — И кстати, как карту сориентировать, где здесь север?

— Хорошие вопросы, — поддержал своего капитана маг. — У меня такое впечатление, что эта карта – всего-навсего фрагмент, и, следовательно, без остальных частей он бесполезен.

— Это верно, но есть шанс, что у наших… — тут капитан Этэватус на мгновенье запнулся, а потом, подобрав слово, продолжил, — соседей информации больше. И поэтому лично я в частной беседе, разумеется, без согласования с нашим городским магистратом и нашим любимым мэром, посоветовал бы вам перехватить Камень Огня уже после того, как его найдут…

— У вас шпионы в городе Хеапе есть? — перебил его маг.

— Разумеется… — ответил Этэватус.

***

Второй день в трактире «Золотой осёл» шла пьянка. Вольная рота «Гвардия Валлинора» отмечала начало работы, ведя неравный бой с винным погребом трактира (пока успехи на данном фронте были переменными, погреб лишился пяти бочек красного вина, но и большая часть вольников полегла в нелёгкой схватке). Только трое воинов «Гвардии Валиннора» стойко переносили все тяготы службы — отрядный маг Алак Диргиниус, сержант Билко и сам капитан вольной роты Степан Григорьевич Голушко.

— Мы сидим второй день, — произнёс Голушко, обращаясь к Диргиниусу. — Ребята уже забыли, зачем мы здесь, и пьют не для прикрытия, а от души. Ещё чуть-чуть, и я боюсь, что сам забуду, что это засада, а не банальная пьянка, — немного помолчав, Степан с отвращением посмотрел на красное вино в своей кружке и продолжил:

— Так почему ты, Алак, уверен, что наши многоуважаемые коллеги проследуют именно по этому тракту?

— Потому что в Пасс из Хеапа ведут только две дороги, и одна из них проходит через Аук, — ответил маг, и пояснил:

— Через Аук они не пойдут.

В этот момент в трактир «Золотой осёл» вошёл человек, обутый в

короткие чёрные сапоги. Одет он был в светло-серый упелянд, подпоясанный узким кожаным ремнём, на котором висели длинный кинжал в позолоченных ножнах и большой кошелёк. На голове — серый шаперон с круглыми фестонами. Следом за путником вошли трое в добротных стёганных жаках, тоже серых. Двое из них были вооружены двуручными фальшионами на перевязи, а у третьего на поясе висел короткий меч, за спиной виднелся колчан с длинными стрелами длиной в ярд, в руках он держал большой лук.

Оглядевшись и моментально определив, кто есть кто, вновь прибывший подошёл к столу, за которым сидел Голушко. Убедившись, что Степан его заметил, он произнёс:

— Вы — мастер, капитан вольной роты?

— Ну, я, — произнёс ничего не понимающий Голушко.

— Как дела в Хеапе?

— Стоит, вроде, — машинально ответил Степан.

— Вы привезли деньги?

— Да, всё — как договорились, — вылез маг.

— Можем ли мы увидеть наше вознаграждение, уважаемые мастера? — спросил неизвестный, обращаясь больше к Диргиниусу, и значительно уважительнее, чем при разговоре с Голушко.

— Сперва нужно взглянуть на товар, — жестко заметил маг.

— Вы мне не доверяете, после стольких лет работы на Вас?

— У меня приказ магистрата, — отвертелся Диргиниус.

Человек чуть кивнул головой, один из громил подошёл к двери, открыл её и сделал странный жест рукой. В помещение корчмы вошли ещё двое бандитской внешности и один из них, подойдя, протянул деревянный ларец.

— И? — недоумевающе подняв брови произнёс Диргиниус.

Командир серых поставил ларец на стол, поднял крышку и чуть наклонил, чтобы его собеседникам лучше было видно содержимое. Внутри ларца лежал синий цилиндр длинной около тридцати пяти сантиметров и диаметром около десяти сантиметров.

— Камень Огня, — произнёс серый и уточнил, — синий.

Именно после этих слов капитан вольной роты «Гвардия Валлинора», понявший ситуацию, в которой оказался, встал, схватил одной рукой ларец, а другой, в которой была зажата початая кружка с вином, ударил что есть силы серого капитана по голове и заорал:

— Мочи серых!!!

Находящиеся в изрядном подпитии бойцы «Гвардии Валлинора» поняли приказ своего капитана буквально и стали обливать громил пивом и вином. Самые смелые из бойцов вольной роты подскакивали к громилам сзади и обрушивали на их головы свои глиняные кружки. Это, однако, не дало тех результатов, на которые рассчитывал, отдавая свой приказ, Голушко. Под капюшонами у серых были поддеты кольчатые наголовья, и поэтому вместо того, чтобы рухнуть под ударами, они вступили в драку.

 

Хотя нужно признать, что на серых подействовала необычность ситуации… Не поняв, что их пытаются ограбить, серые начали отмахиваться от наседающих на них гвардейцев кулаками вместо того, чтобы вынуть оружие и завязать бой. Исход драки решило численное превосходство «Гвардии Валинора». Остававшиеся у коновязи подручные «серого господина» в драку вступили уже под самый конец, но и они уже не могли ничего сделать.

Особенно отличилась единственная представительница прекрасного пола вольной роты. Отобрав у жены корчмаря шаль и завернувшись в неё, любимая племянница Шпикерса (её, как оказалось к общему веселью, звали Хиир — на местном наречии «мышка»), незаметно подкрадывалась к кому-нибудь из «серых» и как бы случайно прижималась к нему филейной частью. После этого корчма оглашалась воплем оскорблённой невинности, и «охальник» получал большим медным блюдом по голове. Если этого «серому» не хватало, то немедленно рядом с ним словно из-под земли возникал Шпикерс и с криком:

— Как ты смеешь лапать невинную девушку!? Негодяй! – обрушивал на голову несчастного массивный дубовый табурет.

 

Не принимали участие в драке корчмарь и его подручные, а также Диргиниус. Отрядный маг, глядя на безобразие, творившееся на его глазах, судорожно хохотал, держась обоеми руками за живот. Одеяние мага надёжно обеспечивало Алаку безопасность. Когда битва закончилась победой бойцов вольной роты, маг моментально прекратил своё веселье и достал из складок своего балахона синий цилиндр, из-за которого всё и началось.

— Это и есть синий Камень Огня? — спросил подошедший к Диргиниусу Голушко, прикладывая рукоять своего кинжала к синяку под глазом.

— Он самый, — ответил Алак, надавливая на едва заметный выступ.

Один из торцов цилиндра раскрылся подобно диафрагме фотообъектива, и внутри открылись два отверстия, помеченные иероглифами. «Похоже, один иероглиф – вход, другой – выход» пронеслось в голове у Голушко.

— Не так нажал, — пробурчал себе под нос маг и что-то сделал с цилиндром.

Диафрагма закрылась, а мгновенье спустя открылась другая с противоположного торца цилиндра. Там оказался жидкокристаллический экранчик с тремя сенсорными кнопками, помеченными значками «больше», «меньше» и «пуск».

— И это вот магия? — недоверчиво спросил Степан, которому увиденное напомнило что-то весьма неприятное.

— Да, это магический артефакт древних, — ответил маг, нажимая на кнопку «больше».

— А, по-моему, это бомба с часовым механизмом, — заметил Голушко.

В этот момент очнулся один из серых, про которых все как-то забыли, наблюдая за манипуляциями Диргиниуса с синим Камнем Огня. Бедолага спросил со стоном:

— Мужики, а вы кто?

— Мы – «Гвардия Валлинора», — гордо ответила Хиир,  — нас нанял магистрат города Аук, чтобы мы отобрали у вас Камень Огня…

Не успела девушка закончить своё объяснение, как произошло событие, изменившее весь расклад в ситуации. Командир серых пришёл в себя, поднялся с пола и бросился к магу. Хиир бросилась ему наперерез, но разогналась слишком сильно. Серого-то она к Диргиниусу не подпустила, но при этом впечаталась спиной в мага. Алак, который в это время выставлял таймер на синем Камне Огня, случайно ткнул не в ту кнопку.

— Обратный отсчёт пошёл, — машинально произнёс Голушко, глядя, как на жидкокристаллическом экране «синего Камня» защёлкали цифры.

— Сну, бежим отсюда! — заорал маг, отбрасывая от себя Камень Огня. — Я не знаю, как его остановить! Сейчас здесь всё сгорит!..

— Бежим! — взвизгнула Хиир и рванула к дверям, так и не выпустив из своих рук командира серых.

В дверях мгновенно образовалась давка. Только Степан сразу сообразил, что в двери не пройти, выпрыгнул в окно, вскочил на чью-то лошадь и понёсся подальше от трактира. Примеру своего капитана первым последовал сержант Билко, а затем и остальные бойцы вольной роты, как впрочем, и остальные посетители «Золотого осла». Кроме Голушко и Билко лошадей не досталось никому, поэтому остальные убегали от трактира своим ходом. Последними из дверей обречённого заведения выбежали трактирщик с супругой. Хозяева трактира волочили на себе огромный сундук…

— Ну и? — спросил Степан, когда к нему подбежал запыхавшийся маг. — Как скоро оно рванёт?

— Не знаю, — успел ответить Диргиниус за мгновенье до того, как «оно рвануло».

Яркая вспышка на секунду осветила окрестности. Через три секунды ударная волна вышибла капитана «Гвардии Валлинора» из седла. За ним в полёт отправился его верный сержант. Остальные отделались легче – их ударная волна просто швырнула на землю. Над тем местом, где прежде стоял трактир, поднималось пылевое облако. Грохот взрыва заглушил выкрики людей, которые хотели донести до Диргиниуса всё, что они о нём думают…

— Все целы? — спросил Степан, поднимаясь с земли.

— Вроде да… сэр… — ответил сержант Билко, почёсывая ушибленное место чуть пониже спины.

— Сержант, постройте людей, кому нужно – окажите помощь. Вы — за главного.

Степан вместе с Алаком отправились к тому месту, где недавно стоял трактир. Позади них раздавался рёв сержанта Билко, который приводил «Гвардию Валлинора» в более или менее боеспособное состояние…

***

Вольная рота «Гвардия Валлинора» продвигалась не торопясь на телегах по тракту. Время от времени кто-нибудь из бойцов спрыгивал с одной телеги и, постояв или пробежавшись, запрыгивал на другую.

— Слышь, сержант — спросил сержанта Билко рыжий боец по имени Бетур. — Почему наш капитан не дал нам трактирщика пощипать, в сундуке-то, небось, деньги были?

— Капитан сказал, что трактирщка нам не заказывали, — отозвался сержант, — а настоящие профессионалы тех, кого им не заказывали, не трогают.

— Странный он какой-то, капитан этот, — глубокомысленно заметил ещё один из бойцов.

— Не без того, одна идея с формой чего стоит, — согласился сержант и, повернувшись к представительнице прекрасного пола в «Гвардии Валлинора», спросил:

— А ты, Хиир, что по этому поводу думаешь?

— Так он же из благородных, — пожав плечами, произнесла Хиир, — а они все… немного того.

— В смысле? — не понял Бетур, — какой же он благородный – кольчугу и то в последний момент купил, значит, воин хреновый.

— Может он и не рыцарь, наш капитан, — согласилась Хиир, — да только голова у него соображает. Оцени, контракт мы выполнили, и при этом ни одного убитого, ни с одной из сторон. Более того, к нам даже претензии никто предъявить не может.

— Это почему? — удивился ещё один боец, который правил лошадью.

— Сам посуди, Лоурик — сказал сержант. — Мы уничтожили Камень Огня. Дело явно богоугодное. Трактирщика не тронули, да и серых отпустили, не обобрав. Практически мы вообще выполнили работу Распознающих…

— Ну, в тёмном переулке и без оружия я бы с серыми или с трактирщиком встретиться не рискнул, — перебил своего сержанта Бетур. — А так – ты прав. Им на нас в суде или в магистрате жаловаться себе дороже. За Камень Огня святые братья по головке не погладят.

— А трактирщик? — удивился Лоурик.

— Дык разве это мы к трактирщику с Камнем Огня пришли? — нарочито наивно спросил Бетур. — Вот пусть трактирщик серым свои претензии и предъявляет.

— А заодно, — вмешался Билко, — пусть достойный продавец разбавленного вина и прокисшего пива объяснит святошам, почему именно в его трактир принесли запрещённый афтефакт?

— Артефакт, сержант, — поправил маг, проезжавший мимо телеги верхом.

— Вот я и говорю – артепакт, — согласился Билко.

На это Диргиниус только плюнул и, пришпорив коня, поскакал к голове обоза вольной роты, где его уже ожидал Голушко, чтобы в очередной раз расспросить мага о «магии древних».

— Не прост наш капитан, ох, не прост, — нарушила молчание Хиир. — И контракт выполнил, и людей сберег, и претензий к нему никто предъявить не может. Всё это мне напоминает младших принцев.

— Так ведь последнего аккурат в прошлом году отловили, — удивился Лоурик.

— Последнего уже годков двести как вылавливают, регулярно раз в десять лет, — усмехнувшись, ответил Бетур. — Да всё как-то не выловят.

— Если хоть одного младшего принца хотя бы раз поймали, то я — император, — ехидно уточнил сержант. — Самозванцев-то, конечно, ловили изрядно. Да только действовали те «младшие принцы» топорно. А настоящие не высовываются, зато у них везде свои «глаза», «уши», да и «руки» есть – по себе знаю…

Тут сержант замолчал и вспомнил одну из своих афёр. Поначалу всё шло как по маслу, да вот результат оказался не тем – Билко пришлось бежать. Мысль, что его могли обойти такие же, как и он, жулики, не укладывалась у него в голове, и будущий сержант «Гвардии Валлинора» решил, что он стал жертвой интриг младших принцев…

Подслушавший этот разговор капитан вольной роты «Гвардия Валлинора» не стал выходить из кустов до тех пор, пока последняя телега обоза не скрылась за поворотом тракта. Подождав ещё некоторое время, Степан, вывел коня на тракт, сел верхом и отправился догонять свой обоз. Идея заделаться младшим принцем, но напрямую это не афишировать, Голушко понравилась, правда, прежде он решил выяснить у Диргиниуса, кто же такие эти младшие принцы. Лезть в воду, не зная броду, Степан не хотел, ему истории в «Розовой пиранье» хватило на всю оставшуюся жизнь. Теперь Голушко уже не считал, что если он чего-то не знает, то этого не существует…

Поделиться: